Прямая печать на ткани в Москве

Можно прожить без айфона, умного (и даже глупого) пылесоса, шкафа-купе, фикуса, зубной пасты, свечного заводика и лапши б/у… пардон, б/п. Но прожить без одежды при условии, что вы обитаете в не тропиках – увы и ах!

Марк Твен остроумно заметил: «Человека красит одежда. Голые люди имеют крайне малое влияние в обществе, а то и вовсе никакого». Блистательная Софи Лорен добавила: «Одежда – самое простое средство раскрытия личности». Сделать ещё более заметной свою неповторимую натуру, сказать миру решительное «Вот я какой, видали?» можно, заказав одежду с эксклюзивным принтом. Кстати, если вы опасаетесь таким образом обрести слишком много друзей, успокойтесь: в сеть просочилось продолжение мегабестселлера Дейла Карнеги под названием «Как избавиться от друзей, завоеванных с помощью моей предыдущей книги». Вообще-то писатель, следуя примеру Гоголя, сжёг второй том, но в тот же час – час небывало жаркого заката – на Патриарших Таймс-сквер появились два гражданина… Впрочем, эту историю вы знаете – лучше расскажем, как люди учились уникализировать предметы гардероба и что мы умеем теперь.

Все дороги ведут в Рим Китай

Вы таки будете смеяться, но мы снова отправляемся в Поднебесную. Именно там (если повар археолог нам не врёт) были найдены деревянные штампы, которые покрывали краской и прижимали к ткани для получения цветного оттиска. Эти артефакты датируются III веком новой эры. Ровную доску выпиливали из ствола груши, липы, яблони или бука и тщательно шлифовали. Линии намеченного на ней рисунка обрезали ножом с обеих сторон, оставляя сам штрих нетронутым, а фон выбирали стамеской на глубину 2-5 мм. Выступающие элементы мазали тушью и прессом плотно прижимали к шёлку. Древнейшие принты не очень сложны – это трёхцветные оттиски четырёх священных растений: орхидея (символ утончённости и скромности), бамбук (откровенность и прямота), слива (стойкость и чистота), хризантема (целомудрие и зрелость).

Доска для ксилографии, Франция, XV век

С VI столетия ксилографию (от греч. xylon «дерево» + grapho «пишу, рисую») начали применять для книгопечатания в том же Китае, а с XIV века – в Европе. Технология благополучно дожила до наших дней: этим способом размножали священные тексты, учебники для духовенства, агитацию во время войн, сборники песен и… лубочные картинки!

Баба-Яга дерётся с крокодилом. Лубок, Российская Империя, 1760-е.

Из Египта в Европу со скоростью улитки

Очень похожий метод применяли в Египте, начиная с IV в. н.э. – сегодня его называют набойкой или набивкой. Последовательность работы аналогична ксилографии: сначала готовят модель (деревянную рельефную форму с зеркальным изображением оттиска), затем её смачивают краской и прижимают к натянутому полотну. Если требуется выполнить набойку, гравированный узор делают выпуклым – тогда фон сохраняет естественный цвет. Если же нужна выбойка, фоновая часть модели остаётся плоской, а картинку прорезают вглубь на 5-7 мм: так окрасится целый фрагмент материи, на котором будет хорошо различимо неокрашенное изображение. На последнем этапе художник прикладывает штамп к полотну, вооружается здоровенным деревянным молотком и с воплями «Сволочи, я пятый месяц без зарплаты, а вам красоту подавай?!» идёт крушить всё на своём пути начинает сантиметр за сантиметром вбивать краску в волокна.

Процесс ручной набивки

Надо сказать, что из Египта в Европу набивные ткани шли чрезвычайно долго – только в конце XIV века итальянцы впервые декорировали одежду этим способом. Сей факт подтверждает флорентийский художник Ченнино Ченнини (1372-?): он упоминает выбойку в своём «Трактате о живописи». «Набойки… хороши для аналоев в церквях, детских платьев и одежды для мальчиков», – говорит живописец. Ченнини подробно описывает все необходимые инструменты для набивки, приводит рецепты красок и даёт рекомендации по сочетанию цветов. Например, на зеленый фон он советует наносить чёрные узоры, на красный – синие, на чёрный – голубые. Завершает художник тему печати на ткани так: «Согласно тому, какие отыщешь фоны, можешь выбрать иные краски, отличные от них – более тёмные или более светлые, как тебе покажется лучше и что подскажет фантазия твоя».

Хм… А давайте-ка вычислим скорость перемещения технологии и предположим, какая курьерская служба её доставляла!

Если б в IV веке были самолёты… Но их не было!

Каир отделяют от Флоренции 4 455 км. Между IV и XIV веками прошло 10 столетий (1000 лет). Разделим расстояние на годы и получим 4,455 км – именно столько пути проходила набивка за один год (допустим, что технология двигалась с постоянной скоростью и не зависала в придорожных трактирах её не брали в плен разбойники). Округлим полученный результат до 4,5 км и разделим на 365 дней – выходит 0,0123 километра, или 12,3 метра в сутки. Осталось вычислить скорость в час.

Итаааак… 12,3:24=0,5 м/ч. Но даже известный своей неспешностью брюхоногий моллюск с домиком на спине покрывает за час примерно 3,5 метра. Вот и получается, что секрет набивки тканей из Египта в Европу доставляла не просто улитка, а улитка с 4-й степенью ожирения… то есть, пардон, улитка с альтернативными физическими данными. Quod erat demonstrandum!

Посконная, сермяжная, она же домотканая

Русская набивка известна с XII века, но массовое распространение она получила только к XVI столетию. Она была бюджетной альтернативой дорогостоящему китайскому шёлку, венецианскому аксамиту (пышный бархат), византийской тафте и прочим заморским материалам. Из набивных тканей шили мужское и женское платье (рубахи, сарафаны, порты, юбки, сорочки, платки), занавеси, полавочники, ими оклеивали книжные переплёты и сундуки, из них же изготовляли походные шатры и знамёна. Особенно часто украшенные штампами полотна применяли для облачения церковных служителей: риз, епитрахилей, стихарей, поручей, а также декорирования покровов и пелен, воздухов, покрывающих алтарные чаши, навесов к царским вратам и т.д.

Фрагмент русского головного платка с набивкой, XVII век.

Для набивки рисунка обычно использовали недорогую, но прочную материю – веретье (толстая льняная ткань наподобие мешковины), мухояр (пёстрое домотканое полотно из льна с вплетением цветных шерстяных или хлопковых нитей), пониток (полусукно из смесь пеньки и шерсти) или киндяк (холст, окрашенный в массе). Деревянный штамп на Руси назывался манерой, а мастеров-красильщиков в некоторых регионах величали колотильщиками.

Манера для набивки и фрагмент готового веретья (Россия, XVI век)

Краску для набивки делали из перетёртых минеральных веществ и растений. Самым доступным пигментом был чёрный, получаемый из древесной сажи, жжёных костей или копоти. Насыщенный красный с оттенком пурпура добывали из маленьких червячков, живущих в корнях клубники и ежевики (любители ягод, не беспокойтесь – сами плоды ползучей мелкоте до лампочки!). Чтобы получить 100 г краски, нужно было отловить 1500 особей, причём исключительно самок. Хммм… интересно, как наши предки их различали? Ну, а там, где не росли эти ягодки, применяли растение «марена красильная» – она давала приятный карминный цвет.

Русские деревянные «манеры» и сарафан-набивальник (XVII век)

Жёлтую краску для холста брали из цветов купальницы, шафрана, листьев берёзы, коры орешника и яблони, манжетки, бессмертника; оранжевую – из чистотела; зелёную – из крапивы, плауна, вахты, пижмы; синюю – из коры дуба, птичьей гречихи, вайды; голубую – из ясеня и цветков василька; фиолетовую – из сока ежевики.

Вайда красильная и готовая шерсть

Первым русским набивным узором была, вероятно, косая сетка – это самый простой рисунок с технической точки зрения, его выполняли даже ученики резчиков. Потом в ход пошли горошинки, квадраты, круги, всевозможные штрихи. В каждой местности был свой «фирменный» рисунок: например, в Ивановской – точечный, в Костромской – поперечные и косые штрихи. Чуть позже популярными стали растительные орнаменты, изображения зверей, птиц и мифологических созданий.

При царе Алексее Михайлыче в моду вошли пышные формы, нагло стыренные заимствованные из стиля барокко: гигантские дыни, тыквы, арбузы, цветы размером поболее дирижабля с гипертрофированными тычинками и пестиками (уберите товарища Фрейда от микрофона!), а также несвойственные русскому климату фрукты и овощи. Так, персональный шатёр «тишайшего» монарха покрывал плотный ковёр из маков, подсолнухов, ежевики, васильков, ананасов и гранатов.

Из Ирландии с любовью

Ирландцы – народ жизнелюбивый и любвеобильный. Они не ходят вокруг да около, а знакомятся по принципу «Вы обаятельны, я чертовски обаятелен – чего нам время терять?». Дальше всё как по писаному:

• благословение от католического батюшки;
• пир на весь мир (боксти – подобие наших драников; фаршированные базиликом и чесноком шампиньоны с картофельным пюре; коддл – суп из картошки, домашних колбасок и бекона; рагу из баранины с картофелем; картофельный пирог… и, конечно же, картофельный самогон односолодовый виски рекой);

стремительное увеличение населения Изумрудного острова со средней скоростью 1 ребенок в год на каждую семью.

Ясно, что при таких скоростях стране требовалось всё больше продуктов и одежды, а значит, и более совершенные технологии. Поэтому владелец дублинской льняной мануфактуры Фрэнсис Никсон озадачился внедрением глубокой печати в текстильное производство. В 1752 году он протестировал этот метод на своей фабрике и успех настолько его вдохновил, что предприниматель рискнул податься в Лондон, изобилующий красильнями.

История умалчивает, здорово ли удалось раскрутиться Никсону в столице, но его идею взяли на заметку многие производители тканей. Благодаря быстрому и качественному тиражированию Британия с 1760-х закрепила за собой статус законодателя европейской текстильной моды на несколько десятилетий вперёд.

Одноцветная и двухцветная глубокая печать на хлопке. Англия, конец XVIII в.

Ах да, мы ж забыли пояснить, что такое «глубокая печать»! Всё дело в конструкции штампа: печатные элементы (буквы, символы, линии рисунка) вытравливали кислотой или гравировали на металлической пластине из меди, бронзы или цинка. В получившиеся углубления заливали краску, после чего штамп прижимали к материалу прессом. Плоскопечатные машины победоносно кочевали по Европе и к середине XIX века дошли до России.

Плоскопечатная машина для обработки ситца. Россия, 1847 г.

Был у этого оборудования один существенный недостаток: трудности позиционирования материи при совмещении оттенков многоцветного изображения. Решение проблемы нашёл шотландец Томас Белл – он сконструировал печатную машину с красочным аппаратом на основе цилиндра. Станок изобретательного кельта был оснащён шестью механическими валами и создавал шестицветные принты – невероятная круть для того времени! Первую машину ввели в эксплуатацию в Уолтон-де-Лейл (Ланаркшир) в 1785 году, а через 50 лет в одной только Англии начитывалось 400 фабрик, использовавших оборудование Белла.

Простейшая ротационная печатная машина Белла с одним цилиндром, 1795 г

Ротационная печатная машина имела приятную особенность: излишки краски с негравированных участков цилиндра автоматически снимались тонким стальным лезвием – абдуктором (от англ. abduct – похищать). Скорость обработки в 200 раз превысила ручной труд, а максимальное количество цветов за один прогон достигло 20-ти. Судите сами: живым красильщикам на 28 ярдов полотна (1 ярд = 0,91 м) приходилось накладывать форму 450 раз, а машина Белла обрабатывала 1 ярд в секунду. Таким образом, один ротационный автомат под управлением смышленого подростка печатал за час столько же четырёхцветного ситца, сколько 400 взрослых рабочих! Если в 1796 году английская лёгкая промышленность выпустила только 1 миллион погонных метров ткани, то уже в 1820-м – 6,5 миллионов, а в 1850 году – более 18 миллионов.

Трёхкрасочная ротационная печатная машина, 1851 г

Развитием технологии стало применение гравированных медных валов (кстати, такие ротационные машины используются и в наши дни). Этот способ позволяет передавать тонкие линии, мелкие детали и полутона. Впрочем, есть досадное ограничение: можно использовать дизайн в виде вертикальных, косых линий и мелких плашек, но непрерывные горизонтальные линии оборудованию недоступны.

Гравированные медные валы, 1870-е

Количество медных валов и их диаметр варьируются в зависимости от того, сколько на изображении цветов и какого оно размера: чем больше диаметр цилиндра, тем бОльший по длине неповторяющийся принт можно с него воспроизвести. Для каждого вида ткани выбирают определённую длину и глубину гравирования линий и точек: ширина зависит от количества нитей на единицу площади, глубина – от плотности материи. Для лёгких полотен (ситец, шёлк, муслин, сатин) печатные элементы углубляют на 0,1-0,2 мм; для  обработки крепдешина, атласа, бархата, костюмной ткани – на 0,5-0,9 мм.

Результат использования гравированных цилиндров

Прямой путь к успеху

Конечно, набивка и ротационная печать – далеко не все способы декорирования тканей: есть ещё шелкография, сублимационная печать, термоперенос, флексография, вышивка, ручная роспись (батик) и т.д. Но когда важна скорость в сочетании со стабильно высоким качеством, мы выбираем прямую цифровую печать. Эта технология довольно молода, хотя струйный принтер, который используется для нанесения принта, был изобретен ещё в XIX веке.

Теоретическую базу для струйной печати разработал французский физик с медицинским образованием Феликс Савар в 1833 году. Он обнаружил занятную закономерность: если распылять жидкость сквозь отверстия с микроскопическим диаметром (дюзы), формируются капельки идеально ровной формы. Спустя почти полвека, в 1878-м, этот феномен математически обосновал и описал Нобелевский лауреат (кстати, открывший газ аргон), британский барон лорд Джон Уильям Рэлей. А немного раньше, в 1867-м, ирландский физик Уильям Томсон (он же лорд Кельвин) получил патент на идею непрерывной подачи чернил. Чтобы управлять распылением краски по носителю, физик задействовал электростатические силы. На этом же принципе изобретатель сконструировал самопищущие приборы для электрического телеграфа.

Два лорда: Джон Рэлей и Уильям Кельвин

Прошло более 70 лет, прежде чем струйная печать наконец получила практическое применение. Компания, которая сделала этот решительный шаг «слишком известна, чтобы ее называть» - мюнхенский концерн Siemens, основанный в 1847 году. Первые принтеры были компактны, как БелАЗ, и элегантны, как носорог: нагромождение баллонов, насосов, всевозможных шестеренок, валов и прочих подвижных и неподвижных деталей – в общем, мечта стимпанкера! Но это ещё ерунда: главное, что работали они очень медленно, а при печати то и дело пропускали чернила.

Струйный принтер, 1950-е. Красавчик, правда?

Без МХАТовских пауз

В начале 1960-х доктор Свит из Стэнфордского университета установил: применив волновую модель давления, можно разбить поток чернил на отдельные капли равного размера, которые будут поступать на запечатываемый материал через равные временные интервалы. Контролировать поток частиц краски будет пьезокерамический элемент –  те частицы краски, коих не коснётся электрический заряд, лягут на поверхность бумаги, а взбодрённые током капли отклонятся в рециркуляционный жёлоб и вернутся в чернильную систему. Эта технология получила название «continuous jet» – непрерывная печать. В 70-е её взяла на вооружение компания IBM, а вслед за ней и Siemens.

Самой дорогой деталью струйного аппарата была печатающая головка – заменить её за пару минут не получалось, поэтому следовало холить сию деталь и лелеять, как зеницу ока. Чтобы сопла не засорились воздушными пузырьками и кусочками засохшей краски, нужно было регулярно печатать на принтере… хотя бы собственные юношеские стихи или малопристойные анекдоты. Кстати, забыли уточнить: о многокрасочных изображениях пока не шло и речи – только хардкор, только ч/б! «Серую» революцию в струйной печати совершил шведский профессор Херц: он разработал метод регулирования, который позволял воспроизводить градации оттенков между чёрным и белым.

Всё дело в волшебных пузырьках

Следующим этапом стало появление «bubble jet» – пузырьковой печати (на сцену выходит компания Canon). В сопле струйного принтера инженеры установили крошечный термоэлемент, который при прохождении электрического тока мгновенно нагревался до +500 градусов Цельсия. Одновременно с этим нагреваются и чернила, образуя пузырьки, которые выдавливают равные объёмы краски из дюзы на бумагу. Как только термоэлемент остывает, воздушные полости лопаются, а дюза всасывает следующую порцию чернил, и цикл печати продолжается. Первый монохромный принтер для bubble jet компания Canon выпустила в 1985 году, а в 1988-м ему на смену пришёл цветной.

Схематическое изображение принципа пузырьковой печати

От горячих японских парней

Вопреки распространённому мнению, фирменный японский напиток – сакэ – далеко не всегда пьют горячим. Напротив: премиальные сорта рисового алкоголя подают охлаждёнными до +5 градусов. Зато понежиться в термальных источниках, температура воды которых доходит до 55°С, японцы большие любители! Очевидно, теплолюбивая натура потомков самураев и привела к изобретению термической печати в 1984 году.

Еще пять градусов – и, глядишь, начнут эволюционировать!

В основе технологии лежит свойство жидкости увеличиться в объёме при нагревании.

Под воздействием электрического импульса повышается температура поверхности печатающего элемента, который находится в печатающей головке. Слой чернил, максимально приближенный к императору этому элементу, нагревается и начинает испаряться. В результате образуется пузырёк, который выдавливает из сопла лишние чернила. Свято место пусто не бывает: в зону пониженного давления моментально устремляется свежая краска… и цикл повторяется до 12 000 раз в секунду.

Компания HP, которая изрядно вложилась в развитие термопечати, сделала ещё одну важную вещь: она создала сменную печатную головку. Отныне этот элемент стал таким же расходником, как картридж. Прибавьте к этому демократичную цену, широкий цветовой диапазон и отсутствие лишнего шума – и станет ясно, почему струйные принтеры вытеснили матричных динозавров на обочину прогресса.

Сменная печатная головка для современного принтера HP

Последним принципиальным нововведением в струйную печать стало применение пьезоэлектричества. Компания Ерson в 1993 году представила миру принтер, где была установлена пьезоэлектрическая пластина: под влиянием силы тока она изгибалась, уменьшая объём чернильной камеры, и выталкивала из дюзы наружу определённую дозу краски.

Быстрее, чем кролики

Как происходит современный процесс цифровой печати на ткани? Очень просто… эээ, неееет, мы же должны напустить мистический туман сакрального знания, посыпать всё это пеплом древних манускриптов, сожженных инквизицией вместе с авторами, и произнести страшное заклинание на латыни! Шутка. Изображать из себя великих магов мы не станем, хотя определённые секреты и тонкости знать необходимо. Просто коротко перечислим основные этапы:

1. Разглаживаем текстильное изделие на термоплите при температуре от +150 до +170°С. Это необходимо, чтобы капризные ворсинки прилегли к нитяной основе и не мешали накладывать краску.

2. Наносим на изделие праймер  – слегка липкую жидкость плотностью чуть выше воды. Если б мы производили одноразовую одежду, рассчитанную на одно мероприятие, без этого шага можно было бы обойтись. Но «Любимая типография» предполагает, что футболка или толстовка с эксклюзивным принтом станет вашим спутником во многих прогулках и поездках, а значит – её придётся регулярно стирать. Грунтовка усиливает адгезию пигмента к волокнам ткани, придает изображению дополнительную яркость и детализацию. Для чёрных и цветных изделий мы используем белый праймер, для белых – прозрачный.

3. Печатаем картинку по заранее согласованному и подготовленному компьютерному макету.

4. Высушиваем краску и закрепляем успех принт на термопрессе.

Не все ткани можно качественно обработать цифровым способом: наилучшие результаты струйный принтер демонстрирует на материи с содержанием хлопка не менее 70% (футер, кулирка, габардин, твил-стрейч и твил-сатин, деним, фланель, батист, интерлок, кашкорсе, махра и т.д.). Неплохие варианты – натуральный шёлк и шерсть, а также лён, крапива и конопля. А что? Старинные технологии нынче в моде!

Ещё один нюанс, о котором мы всегда предупреждаем – вероятность расхождения цветов отпечатка с макетом максимум на 7%. Звучит угрожающе, но на практике разница не бросается в глаза.

Преимущества цифровой печати на ткани

• Высокое разрешение, исключительная детализация и чёткость, фотографическое качество принта.

• Сохранение естественных вентиляционных свойств материи.

• Устойчивость принта к солнечным лучам, механическим воздействиям и многократной стирке в ручном режиме.

• Оперативность – весь производственный цикл занимает 20 минут для одного изделия.

• Приемлемая стоимость в сравнении с шелкографией, термотрансфером и вышивкой.

Футболка, майка, свитшот, водолазка, пуловер с эксклюзивным принтом – классный подарок на любой праздник и небанальный корпоративный сувенир. «Любимая типография» ждёт вашего заказа! До встречи!